По современным представлениям,
земледелие и скотоводство возникают
приблизительно на одном и том же
историческом этапе. В зависимости от почвы
и климата в одних районах мира могло
преобладать земледелие, в других, - наоборот,
скотоводство, приручение животных.
Древнейшие нильские поселения (Египет),
равно как и те, которые открыты в
Месопотамии, Иране, Средней Азии, некоторых
областях Европы и т.п., указывают на
преимущественно земледельческий характер
возникших здесь культур. Можно полагать,
что в ранней истории великих цивилизаций
Древнего Востока земледелие должно было
играть преобладающую роль. Вместе с тем не
вызывает сомнений, что только с появлением
упряжки, бывшей результатом древней
скотоводческой культуры, стало возможно
распространение и упрочение самого
земледелия. Мотыга не вытеснена, ибо
обладает своими особенными полезными
свойствами, но она, без сомнения, уступает
первенство упряжке, влекущей за собой плуг
или coxу.
В то время как обрабатываемая
земля оставалась еще собственностью
племени и передавалась в пользование
сначала роду, позднее - домашним общинам и
наконец отдельным лицам (но так, что и эти
последние могли иметь известное право
владения, но не собственности), стада уже
перешли в обособленную собственность
домашних общин или отдельных семей. При
условии, что земля все еще равномерно
разделена между семьями, главное богатство
стало заключаться не в ней, а в скоте. И
первые рабы, с которыми мы встречаемся в
истории, - пастухи и скотоводы, наподобие
описанного Гомером Эвмея.
Как люди научились выплавлять
металл, мы не знаем, но несомненно, что уже в
III тысячелетии до н.э. был изобретен
воздуходувный мех, а вслед затем выделились
в особо почитаемое «сословие» кузнецы.
Можно предположить, что выплавка металла
произошла сначала в гончарной мастерской:
кусок малахита (минерала, содержащего медь),
используемый для глазурования, попал в
гончарную печь, и таким образом явился на
свет многоцветный кусок медной руды. Вслед
затем был изобретен плуг, а вместе с ним
упряжь для волов.
«Увеличение производства во всех
отраслях, - резюмирует Энгельс, -
скотоводстве, земледелии, домашнем ремесле
- сделало рабочую силу человека способной
производить большее количество продуктов,
чем это было необходимо для поддержания ее.
Вместе с тем оно увеличивало ежедневное
количество труда, приходившееся на каждого
члена рода, домашней общины или отдельной
семьи. Появилась потребность в привлечении
новой рабочей силы. Война доставляла ее:
военнопленных стали обращать в рабов».
Отделение ремесла от земледелия,
вызванное успехами обработки металлов,
особенно железа, приходит вслед за
отделением скотоводства от земледелия.
Обособляются не только земледелие и
ремесло в целом; обособляются отдельные
виды ремесленной деятельности, некогда
совпадавшие в домашнем ремесленном труде.
Появляются разнообразные предметы ремесла,
а вместе с тем и разнообразные товары для
обмена. Идет непрекращающийся рост
производства. Рабство, носившее
спорадический характер, становится теперь
существенной составной частью
общественной системы. Возникает
производство непосредственно для обмена и
даже заморская торговля.
Наряду с различиями между рабами
и свободными углубляется пропасть между
богатыми и бедными семьями; старая
коммунистическая домашняя община
взрывается. Пахотная земля переходит (через
опосредствующие ступени) в частную
собственность отдельных семей. Не только
между рабами и нерабами, но также и между
самими свободными возникают различия и
противоречия.
Власть военного начальника,
поначалу не очень значительная,
усиливается главным образом в результате
грабительских войн. Она становится
наследственной. Вместе с тем закладываются
основы наследственной королевской власти и
наследственной знати.
Исчезает затем и самый род. С
общественным разделением труда, с
распространением ремесел и обмена родовые
поселки теряют свое старое единство, они
становятся местом поселения пришлого
населения - иноплеменников, в том числе
иностранцев, рабов, разного рода
посторонних старому роду людей вообще.
Аттический закон VI столетия до н.э. уже не
позволяет, но обязывает фратрию принимать в
качестве полноправных членов не только
кровных, но и всех тех посторонних людей,
которые поселились на ее территории.
Вселение постороннего человека в «виллу»
узаконяет (на известных условиях)
Салическая правда. Англосаксонским правдам
принадлежность человека к роду вообще
безразлична, лишь бы он осел и «нашел себе
господина».
Уходят и не возвращаются
коренные жители родовых поселков. Одни - из-за
отчуждения принадлежавшей им земельной
собственности, другие - потому, что занятие
ремеслом или торговлей потребовало
перемены местожительства (переселения в
город), третьих выгнали какие-нибудь другие
причины, в том числе война, кровная месть,
притеснения и пр.
Интересы ремесленников не
совпадают с интересами купцов, и обе эти
новые общественные группы во многом
враждебны деревне. Ни о каких родовых
связях не может быть и речи: и купцы и
ремесленники принадлежат к разным родам,
фратриям, племенам, а их интересы, их цели,
как и их единство, обусловлены уже не
столько происхождением от общего предка,
сколько профессией.
Ко всему этому сами родичи
оказались разделенными на бедных и богатых.
Функционирование родовых органов должно
было поневоле прекратиться.
Возникло общество, расколотое на
эксплуататоров-богачей и эксплуатируемых-бедняков,
укоренилось рабство иноплеменников, а
вместе с ними и долговое рабство. Такое
общество могло существовать только в
непрекращающейся открытой борьбе между
классами или же «под господством третьей
силы, которая, якобы стоя над взаимно
борющимися классами, подавляла их открытые
столкновения и допускала классовую борьбу
самое большое только в экономической
области, в так называемой законной форме.
Родовой строй отжил свой век. Он был взорван
разделением труда и его последствиями -
расколов общества на классы. Он был заменен
государством».
|