В Москве самое взрослое детище Художественного театра - театр имени Вахтангова, возникший более 40 лет назад, в основном из состава 3-й студии МХАТа.

1-я студия МХТ в свое время была преобразована в са­мостоятельный театр, известный под названием МХАТ 2-й. Он работал на площади Свердлова, в здании, где ныне поме­щается Центральный детский театр. МХАТ 2-й пришел к сво­ему естественному концу, так как не сумел пойти в русле новых идейных и художественных задач, которые поставила перед искусством жизнь.

2-я студия МХАТа влилась в 1924 г. в труппу театра.

4-я студия МХАТа, известная больше под названием Реа­листический театр, работала под руководством Н. П. Охлоп­кова до 1939 г., когда без каких-либо серьезных творческих оснований была объединена с Камерным театром.

Через такого выдающегося режиссера, воспитанника и страстного пропагандиста творческих принципов МХАТа, как А. Д. Попов, влияние Художественного театра распространя­лось и укреплялось в театре имени Вахтангова, в театре Ре­волюции (ныне театр имени Маяковского) и в Центральном театре Советской Армии. Во всех этих трех крупнейших теат­рах Москвы А. Д. Попов последовательно работал, руководя их творческой жизнью.

Детищем К. С. Станиславского и В. И. Немирсвича-Данченко является и Московский музыкальный театр. Оба они в годы творческой зрелости немало трудились над тем, как при­менить принципы высокой художественной правды к особен­ностям музыкальной сцены. Из двух оперно-музыкальных студий, созданных основателями МХАТа, и вырос в дальней­шем объединенный Музыкальный театр имени Станислав­ского и Немировича-Данченко, находящийся на Пушкинской улице в Москве.

К числу потомков Художественного театра можно в из­вестной мере отнести и драматический театр имени Моссовета, выросший из студии, созданной воспитанником МХАТа К. А. Завадским.

Из других студий и театральных коллективов, развивав­шихся под руководством мастеров МХАТа Н. П. Хмелева и М. Н. Кедрова, возникли Московский драматический театр имени Ермоловой и Московский драматический театр имени Станиславского. Последним много лет руководил один из видных актеров и режиссеров Художественного театра - М. М. Яншин.

Воспитанником Художественного театра был и В. Э. Мей­ерхольд, основавший впоследствии свой театр, объявленный в свое время опорой формализма и закрытый в 1938 г. Из­вестно, что Мейерхольд глубоко уважал Станиславского и в последние годы своей творческой жизни от многих своих крайностей практически отказался, пришел по приглашению Станиславского в его оперный театр, чтобы снова учиться у своего старого наставника. Мейерхольд считал себя учеником Станиславского, а созданный им театр тоже одной из студий МХАТа, только отошедшей от своей альма-матер на значи­тельную дистанцию. «Как сказать Вам о том - как велика благодарность моя Вам за все то, чему Вы научили меня в столь трудном деле, каким является искусство режиссера?!» Это слова Мейерхольда из письма К. С. Станиславскому, да­тированного 18 января 1938 г.

Таким образом, многие театры Москвы являются как бы ветвями, выросшими на творческом дереве МХАТа. Да и театры, не связанные с ним прямо, так или иначе испытали его влияние, что, конечно, совсем не обязывало их подражать Художественному театру или копировать его. Сам Станиславский всякое копирование в искусстве считал бесполезным и ненужным делом.

Под непосредственным воздействием Художественного театра развивались, например, крупнейшие драматические театры Белоруссии. Многому научились у Стапиславского и Немировича-Данченко мастера латышского театра. Трудно вообще назвать молодые театры братских советских респуб­лик, которые в той или иной степени не прикоснулись бы к роднику эстетических и этических принципов Художествен­ного театра. Недаром в его труппе немало артистов и режис­серов, имеющих почетные звания братских союзных и авто­номных республик. Это знак уважения и благодарности за творческую помощь, оказанную деятелями Художественного театра советскому многонациональному сценическому искус­ству.

Могучие корни мхатовского дерева дали множество новых побегов и ответвлений. Это определяет почетное положение МХАТа, а вместе с тем и высокую степень его ответственно­сти перед театральной культурой нашей страны.

В 30-е годы происходило то «преодоление» учениками учи­телей, о котором говорил в свое время Станиславский. Созда­ваемые Станиславским студии и верные ему ученики часто «преодолевали» учителя, стремясь перешагнуть достигнутые им рубежи, отвлекаясь иногда в сторону, пробуя новые воз­можности реалистического театра.

Мудрость Станиславского позволяла ему видеть в «пре­одолевающих» не соперников, а соратников. Человек, сумев­ший, как никто, собрать в единое целое все открытия, весь путь сценического искусства, отлично понимал, что даже ге­нию не под силу самому все испробовать, проверить, решить.