Трагедия русской интеллигенции
заключается в ее атеистическом отщепенстве
от государства, в бездуховности и
поверхностности ее идеалов. Это проявилось
и в ходе революции 1905-1907 гг., когда
интеллигентские (либеральные) идеи только
внешне соприкоснулись с движением масс, но
не были ими восприняты.
Безрелигиозный максимализм
отменяет проблему воспитания в политике и в
социальном строительстве, заменяя его
внешним устроением жизни: поверхностно и
легкомысленно повела себя интеллигенция в
ходе политической борьбы, когда политика
как нечто независимое и внешнее («устроение
жизни») стала всецело господствовать над
духовной жизнью. Нигилистический
утилитаризм интеллигенции отвергает все
абсолютные ценности и единственно
нравственную цель «видит в служении
материальным интересам «народа» или «большинства»,
делу общественного служения. Народнические
устремления интеллигенции включают в себя
разнообразные политические теории и
программы.
Планы построения «рая на земле»
переплетаются с аскетическими
склонностями, всегда присущими
реформаторству интеллигентов: интеллигент
- «прежде всего монах, ненавидящий мирскую
суету и мирские забавы, всякую роскошь,
материальную и духовную, всякое богатство и
прочность, всякую мощь и
производительность. Он любит слабых, бедных,
нищих телом и духом... как идеальный тип
людей. Они хотят сделать народ богатым, но
боятся самого богатства... и верят, что все
богатые - злы, а все бедные - хороши и добры;
он стремится к «диктатуре пролетариата»,
мечтает доставить власть народу и боится
прикоснуться к власти, считает власть злом
и всех властвующих -насильниками»*.
Страшным образом этот альтруистический
аскетизм интеллигенции создает основу для
духовного сродства с актами насилия,
террора и уголовщины. (Это писалось задолго
до создания ВЧК и начала «большого террора»
30-х гг.)
Авторы «Вех» видели только один
выход из сложившейся духовной ситуации: в
отказе от нигилистического морализма и
переходе к творческому, созидающему
культуру религиозному гуманизму. «Вехи»
пересмотрели те социальные и политические
идеалы, которыми так гордилась либеральная
и радикальная интеллигенция. Основным
противопоставлением, которое они привнесли
в общественное сознание, стало
противопоставление внутреннего - внешнему,
духовного - социальному, индивидуального -
коллективному.
«Органическая тотальность»,
согласно концепции С. Франка (одного из
авторов «Вех»), означает переход от одного
политического строя к другому, который
сводится только к изменению системы
ценностей: «Переход от деспотии к
демократии есть не просто внешнее событие
политической истории: прочно и
окончательно такой переход может
совершиться лишь на почве внутренней
духовной эволюции».
По мнению Франка, два главных
события начала XX века свидетельствуют о
несостоятельности старых
индивидуалистических и
коллективистических воззрении на
политическую историю - «крушение революции»
и «развал нравственных традиций и понятий».
Идейный кризис затронул не только основные
движущие силы революции, но и революционное
мировоззрение, систему, определяющей
чертой которой является морализм,
замещающий интеллект, теорию, эстетику, всю
духовную жизнь. Средоточием всех пороков
нигилизма является марксизм, подчиняющий
личность группе, производство
распределению, созидание - разрушению.
В противовес категории «Я»,
составляющей сущность либерально-индивидуалистической
социологии, органическая теория общества,
возрожденная консервативным сознанием,
предлагает р качестве узловой категорию «МЫ»,
в которой как бы преодолевается вечное
противопоставление «Я» и «ТЫ».
Преодоление же механического
характера социальных взаимосвязей в
обществе представляется возможным только
путем введения особой формы социальной
солидарности, которую С. Франк определяет
как «соборность», термин, позже развитый
рядом мыслителей (П. Флоренский, Л. Карсавин
и др.), а корнями уходящий в средневековую
философию всеединства.
|