On-Line Библиотека www.XServer.ru - учебники, книги, статьи, документация, нормативная литература.
       Главная         В избранное         Контакты        Карта сайта   
    Навигация XServer.ru








 

2. Экономические преступления в России как основа теневой экономики

На основе широкого анализа иностранной криминологической литературы Е.Е. Дементьева, подготовившая серьезное исследование по экономической преступности в зарубежных странах, выделяет шесть признаков экономической преступности. По ее мнению, эти деяния: 1) совершаются в процессе профессиональной деятельности; 2) в рамках и под прикрытием законной экономической деятельности; 3) носят корыстный характер; 4) имеют длящееся систематическое развитие; 5) наносят ущерб экономическим интересам государства, частного предпринимательства и граждан; 6) совершаются юридическими и физическими лицами, действующими от имени и в интересах предприятия. Большинство этих признаков можно безоговорочно принять. Но экономические преступления совершаются не только от имени и в интересах предприятия. У нас нет уголовной ответственности юридических лиц. Ее нет и в других странах, например в Германии. Новый УК РФ использует термин "преступления в сфере экономики" в самом широком понимании этого слова.

При всем разнообразии подходов, имеющихся в мировой литературе, суть экономической преступности в странах с рыночной экономикой составляют преступления, совершаемые корпорациями против государственной экономили, против других корпораций, служащими корпораций против самой корпорации, корпорациями против потребителей.

В советской действительности эта группа деяний в основном была связана с теневой экономикой и предопределялась доминированием социалистической (государственной и общественной) собственности, которая, с одной стороны, институционально более строго охранялась государством, а с другой - с самого начала своего существования оказалась в дискреционном владении партгосхоз-номенклатуры и фактически стала бесхозной. Ее растаскивали все, кто имел к ней хоть какое-либо отношение. С. М. Шнейдер в работе "Растратчики" 1925 года имел все основания написать, что общественную собственность "нельзя было не брать" и ее "только ленивые не брали". Процесс разворовывания социалистической собственности не могли остановить ни драконовские законы, ни жесточайшая судебная практика, когда за кошелку картошки, охапку сена или горсть колосков с колхозного поля назначалось наказание в виде нескольких лет лишения свободы.

К экономической преступности в СССР и до последнего времени в России обычно относили: некоторые виды государственных преступлений (нарушения правил о валютных операциях, изготовление или сбыт поддельных денег или ценных бумаг), преступления против социалистической собственности (хищения, совершенные путем присвоения, растраты и злоупотребления служебным положением, мошенничество и др.), хозяйственные преступления (спекуляцию, приписки, частнопредпринимательскую деятельность, коммерческое посредничество), должностные преступления ( взяточничество, злоупотребления властью или служебным положением, подлог и др.).

К 1995 году уголовное законодательство существенно изменилось: декриминализировано нарушение правил о валютных операциях (ст. 88) с одновременным введением новых составов (незаконные сделки с валютными ценностями и сокрытие средств в иностранной валюте); унифицирована уголовная ответственность за преступления против собственности с исключением главы о посягательствах на социалистическую собственность; декриминализированы многие хозяйственные деяния (спекуляция, частнопредпринимательская деятельность, коммерческое посредничество, приписки и др.) с введением новых составов о незаконном повышении и поддержании цен, нарушении правил государственной дисциплины цен, уклонении от уплаты налогов, таможенных пошлин и т. д.

В новом УК имеется целый раздел, поименованный "Преступления в сфере экономики", в который вошли три главы с 47 статьями о преступлениях против собственности, о преступлениях в сфере экономической деятельности и против интересов службы в коммерческих организациях. Это очень широко. Тем не менее в разделе нет должностных преступлений (злоупотреблений, взяточничества и др.), компьютерных и др., традиционно относящихся к экономическим.

Учет экономических преступлений в России также не устоялся. До 1997 года ГИЦ МВД в виде отдельной группы отслеживал посягательства, поименованные преступлениями экономической направленности: присвоение вверенного имущества; незаконные сделки с валютными ценностями; изготовление или сбыт поддельных денег или ценных бумаг; обман потребителей; выпуск или продажа товаров, оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности; сокрытие доходов (прибыли) или иных объектов налогообложения; сокрытие средств в иностранной валюте; незаконное предпринимательство в сфере торговли; должностные преступления; контрабанда и нарушения таможенного законодательства; преступления, связанные с приватизацией, и др. В 1996 году они составляли в структуре учтенной преступности 8,6%.

При любом уголовно-правовом и статистическом подходе экономическая преступность в СССР и России по сути своей была и останется ядром корыстной преступности. Имущественные преступления против собственности, при всей их исключительной опасности, в значительной мере являются лишь пеной на фактически безбрежной теневой экономической преступности и правонарушаемости. В мире признано, что "преступность как форма бизнеса" представляет собой более серьезную угрозу для общества, национальной и транснациональной экономики, чем традиционные формы преступности. Президент Российской Федерации Б. Н. Ельцин в своем Послании Федеральному Собранию в 1996 году также вынужден был назвать борьбу с экономической преступностью и коррупцией одним из самых ключевых фронтов, так как она, по его мнению, способствует созданию многочисленных мафиозных группировок, наносит ущерб государственной казне и тем самым грабит граждан страны.

Экономическая преступность, возникшая в недрах теневой экономики советского социализма, была действительной базой становления организованной преступности. С одной стороны, сама экономическая преступность еще со времен "цеховиков" была невозможна без отлаженных организационных структур, нити которых нередко доходили до ЦК КПСС и СМ СССР, с другой - наличие мафиозных подпольных миллионеров способствовало формированию адекватных организаций бандитов, разбойников, грабителей, вымогателей и воров, паразитирующих на теневой экономике и осуществляющих третичное (первичное - государственное, вторичное - экономическими преступниками) перераспределение материальных ценностей.

Следующей особенностью отечественной экономической преступности является ее исключительная латентность. Регистрируемая величина ее порой не превышала пятой, десятой, а по некоторым деяниям и сотой ее части. К 1990 году эти показатели снизились в 3--7 раз. С распадом Союза, социально-правового контроля и переходом к рыночной экономике многие экономические преступления выявляются не более чем в тысячной своей части. Основная причина высокой латентности - отсутствие потерпевших и других лиц, заинтересованных в выявлении экономических преступлений. Прямой и косвенный ущерб терпит государство. Интересы граждан затрагиваются прямо и косвенно. Последние не склонны к осуждению экономических правонарушителей. При совершении взяточничества и спекуляции фактические жертвы не считают себя таковыми, ибо они от них имели свою выгоду. Государство пока беспомощно проконтролировать всю гамму экономических посягательств. Поэтому данные, которые будут анализироваться ниже, следует воспринимать максимально критически. Они лишь в самой малой мере отражают уровень экономических деяний и чуть больше - их общие тенденции.

Наиболее серьезные преступления совершались в кредитно-банковских отношениях. В советское время вскрывались единичные случаи этих деяний, в 1992 году их было 1100, а в 1993 году - 5593, в 1994 году - II 274, в 1995 году - 14 600. Были совершены крупномасштабные мошенничества с подложными авизо и чеками "Россия". Большинство хищений совершены преступными сообществами. Широкое распространение получили хищения и незаконный вывоз за рубеж сырья и готовой продукции, цветных и редкоземельных металлов, энергоносителей и других стратегически важных ресурсов.

Большую угрозу представляет фальшивомонетничество российских и иностранных купюр. В 1989 году было выявлено 52 случая изготовления и сбыта поддельных денег и ценных бумаг, а в 1994 году - 14 884. Рост в 286 раз. В 1995 году их уровень снизился на 33,6%. Росли незаконные сделки с валютными ценностями и преступления, связанные с приватизацией. Миллионы граждан стали жертвами крупномасштабных афер по присвоению ваучеров. В ходе приватизации активно "отмываются" теневые капиталы и организованные преступники завладевают контрольными пакетами акций предприятий.

Особое распространение приобретают налоговые правонарушения - преступления, уголовная ответственность за совершение которых введена и уточнена в 1992-1994 годы (ст. 162-1-162-7 УК 1960 г.). В 1993 году было зарегистрировано 544 налоговых преступления, в 1994 году - 1054, а в 1995 году - 4229. Рост за два года в 7,8 раза. И это при условии, что 9 из 10 налоговых преступников уходили от ответственности. Департамент налоговой полиции преобразован в Федеральную службу налоговой полиции, которая была наделена правом ведения предварительного следствия по своим делам. Активизация налоговой полиции приведет к интенсивному росту учтенных налоговых преступлений.

Руководители территориальных органов государственного управления используют государственные средства для ростовщической деятельности и финансирования собственных коммерческих структур, увеличивая неплатежи, задерживая выплату заработной платы и финансирование государственных программ. По признанию помощника Президента Российской Федерации по экономическим вопросам, только до мая 1996 года 45 трлн. руб. из 116 трлн., выделенных государством для погашения задолженности предприятиям, украдены. Борьба с задержками выплаты зарплаты и "прокручиванием" бюджетных денег в коммерческих структурах стала в предвыборной президентской кампании проблемой политической. За нецелевое использование средств федерального бюджета и невыплаты зарплаты за 1996 год было возбуждено более 200 уголовных дел (в 1995 г. их было 10), около 6000 руководителей разных уровней наказаны в дисциплинарном порядке, а некоторые уволены с работы.

Широкое распространение получили незаконное предпринимательство, мошенничество, торговля фальсифицированными товарами, противоправное повышение цен, обман потребителей и нарушения правил торговли. При каждой второй проверке торговых предприятий выявляются грубейшие нарушения. Обсчет покупателей достигает трети стоимости покупки. За рамками финансового контроля и налогообложения находится до 20% общего розничного товарооборота. Созданы целые цеха по изготовлению фальсифицированных винно-водочных изделий, доза которых не отвечает требованиям безопасности.

Около десяти лет в СССР и России вырабатывается оптимальный механизм правового регулирования изготовления, ввоза и продажи спиртных напитков. Метания государства на этом особо прибыльном и криминогенном поле, выразившиеся в отказе от государственной монополии в 1992 году (не без помощи корыстно заинтересованных лиц), во введении непомерных налогов и акцизов для собственных правопослушных производителей, в квотировании ввоза алкоголя из-за рубежа с одновременным предоставлением неоправданных таможенных льгот для приближенных организаций (типа Национального фонда спорта, Фонда помощи афганцам и т. д.), привели к удушению легального и расширению подпольного производства и импорта алкогольных суррогатов, к огромным экономическим, физическим и нравственным потерям. В 1996 году подпольное производство водки превысило легальное, а контрабандный ввоз в полтора раза превзошел законопослушный импорт. На каждого жителя России (независимо от возраста и пола) приходится по 20 литров абсолютного алкоголя в год, что более чем в 2 раза превышает порог душевого потребления алкоголя, с которого начинается деградация народа. На этом фоне особо интенсивно растет экономическая и насильственная преступность. Указанные последствия и отсутствие денег в казне вынудили федеральные власти к активным действиям. В дополнение Федерального закона 1995 года "О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта и алкогольной продукции", в котором поверхностно решается эта сложная проблема, во второй половине 1996 года были изданы Указ Президента РФ "Об усилении государственного контроля за оборотом алкогольной продукции" и шесть постановлений Правительства с четырьмя приложениями соответствующих положений и правил лицензирования, маркировки, налоговых постах на спиртзаводах, ужесточении порядка торговли и создании Федеральной службы по обеспечению государственной монополии на алкогольную продукцию.

Вне поля зрения государства остаются многочисленные стихийные рынки, товарный оборот которых превысил 2,5 трлн. руб. Эти рынки, как правило, контролируются преступными группировками, где процветают вымогательство, грабежи, формируются каналы сбыта похищенного имущества. Приведенные данные лишь частично отражают криминальные экономические реалии сегодняшнего времени.

В связи с отсутствием сопоставимых данных по большинству экономических преступлений ограничим долговременный анализ тремя видами деяний: должностными хищениями, взяточничеством и мелкими хищениями .

Должностные хищения с 1956 года и до распада СССР увеличивались в 2-3 раза медленнее, чем вся преступность, и в 5 раз медленнее, чем кражи. Но если проанализировать динамику должностных хищений в крупных и особо крупных размерах, то предполагаемая удовлетворенность пропадает. Они по сопоставимым показателям с 1967 по 1986 год увеличились с 484 до 12 614, или в 26 раз. Это свидетельствует о росте корыстных аппетитов партгоссовноменклатуры и иных должностных лиц и о сдвиге деятельности правоохранительных органов к крупным и особо крупным хищениям, от которых нельзя было отмахнуться, хотя темпы роста иных присвоений и растрат по законам распределения должны были быть не меньше крупных и особо крупных, а больше.

Массовая криминализация каких-либо отношений без их фактического оздоровления не разрешима путем поголовного привлечения всех виновных к уголовной ответственности. Вначале ответственность становиться лотерейной, а затем ищется легальный выход - амнистия или декриминализация. В СССР и России были использованы разные подходы. Все кончилось частичной декриминализацией, о которой говорилось выше, и полной экономической амнистией.

Последняя, объявленная в 1994 году, имела особое значение в отношении осужденных за нарушение правил о валютных операциях, хищение государственного и общественного имущества, совершенного путем присвоения, растраты или злоупотребления служебным положением, а также за хищение государственного и общественного имущества в крупных и особо крупных размерах, если они были совершены до ликвидации СССР, т. е. до декабря 1991 года включительно. Лица, осужденные за хищения социалистической собственности, совершенные путем примитивных краж, грабежей, разбоев и мошенничества, естественно, под амнистию не попали.

Этот акт амнистии подтвердил выражение: "Тому возмездием был за преступление крест, а этому диадема". И это, надо полагать, было одной из скорых форм "создания" в России крупных и даже монопольных собственников.

Вопрос о "прощении грехов" был инициирован еще в СССР в 1991 году. Вначале предполагалось освобождение от уголовной ответственности так называемых бескорыстных и предприимчивых хозяйственников, осужденных за абсурдные хозяйственные преступления, которые потом обоснованно были декриминализированы. В 1994 году в России она была распространена на реальных и крупных расхитителей. Последние приобрели к этому времени большое экономическое и политическое влияние, чтобы навязывать властям свои решения и не допускать исполнения нежелательных установлений. Дважды, например, Съезд народных депутатов (1992 г.) и Президент (1994 г.) пытались реализовать идею перерегистрации негосударственных хозяйственных структур, созданных с использованием государственной собственности, в целях проверки источников первоначального капитала и обоснованной оценки предприятий, переданных в собственность. И оба эти решения были заблокированы.

Создание собственников путем открытого и санкционированного Госкомимуществом разворовывания несметного народного достояния бывшими красными директорами, вышестоящими чиновниками и мафиозными структурами, может быть, и имело какой-то тактический политический смысл для революционных демократов-рыночников (чем скорее и больше появится собственников, неважно каких, тем необратимее будет движение к рынку), но в стратегическом криминологическом плане это было не чем иным, как "революционным" пособничеством в долгосрочной криминализации российской экономики. Ведь основные вопросы приватизации были решены в 1992 году. Такого не было ни в одной стране мира. Указом Президента Российской Федерации № 721 1992 года, подготовленным в Госкомимуществе, было строго предписано, чтобы каждое крупное предприятие было приватизировано до конца года. И это требование Госкомимущества было практически реализовано, но с беспрецедентными криминальными последствиями. Бурно развивающиеся криминальные интересы деформировали всю систему общественных отношений, тормозили развитие институтов гражданского общества, подрывали веру людей в правильность и справедливость проводимых в стране реформ. Экономическая преступность в сфере приватизации подорвала обороноспособность страны, вторглась в сферу политики, нарушила баланс между субъектами Федерации, деформировала их отношения с федеральным центром. И более того, эта "демократическая" мотивация по методам реализации мало чем отличалась от большевистской установки на насильственную коллективизацию и индустриализацию, которые тоже проводились с целью скорейшего утверждения нового строя и создания необратимости его существования.

В 1995 году стало ясно: ваучерный этап приватизации в России (1992-1994 гг.) завершился грабежом века. Разгосударствление 135,6 тыс. предприятий казне и народу ничего не дало. Изменение собственности не сдвинуло производство, поскольку предприятия за бесценок приобретались не для производственных целей. Новые хозяева их просто перепродают, но уже в сотни, тысячи раз дороже. И они этого стоят. Таким образом, коррумпированная криминальная приватизация завершается беспрецедентной спекуляцией. Должностные лица, пытавшиеся поставить приватизацию под контроль, незамедлительно изгонялись со своих постов. Проверка проведенной приватизации Счетной палатой, вскрывшая грубые нарушения, является запоздалым и скорее тактическим ходом властей в сложившейся предвыборной ситуации.

Назад       Главная       Вперёд