Усыновление (удочерение) рассматривалось и рассма­тривается прежде всего как средство удовлетворения ин­тересов несовершеннолетних детей. Именно поэтому гла­ва 19 Семейного кодекса РФ (СК РФ) начинается словами: «усынывление... допускается только в их интересах». Бла­годаря усыновлению ребенок приобретает новую семью или его семья становится полной.

Таков лейтмотив усыновления, которому служат мно­гие правовые нормы, регулирующие порядок, условия и правовые последствия этого акта, в том числе и статья 139 СК РФ «Тайна усыновления ребенка».

Стремление наших законодателей аргументировать не­обходимость тайны усыновления противоречит многолет­нему опыту других стран (Англия, Франция, США и др). Там считают, что успех семейного воспитания не в соблю­дении формальной стороны усыновления, а в более слож­ных и тонких оттенках взаимоотношений воспитателя (усыновителя) и воспитанника (усыновляемого), определя­ющих качество семейного воспитания. Вот почему у зару­бежных исследователей проблемы тайны усыновления еще в 60-е годы возник вопрос: имеет ли смысл такая тайна, равноценна ли она пожизненному страху родителей, усы­новивших ребенка, перед возможностью ее разоблачения? Сегодня, когда идет процесс сближения законодательства РФ с положениями Конвенции ООН о правах ребенка, нельзя не заметить и того обстоятельства, что в статье 21 этой Конвенции, посвященной усыновлению, ничего не го­ворится о тайне усыновления.

Но в законодательстве России эти нормы сохраняют­ся. Существуют ситуации, когда блюсти эту тайну име­ет прямой смысл. Например, некоторые женщины даже имитируют беременность, чтобы только выйти из стен родильного дома с тайно усыновленным ребенком на ру­ках. Или в случаях прихода мужчины в семью, где рас­тет совсем маленький ребенок. Нужно ли раскрывать тайну спустя много лет, когда отчим и пасынок, можно сказать, сроднились? Поэтому часть 2 статьи 132 СК РФ допускает усыновление без согласия ребенка, не достиг­шего 10 лет, что нельзя делать с детьми старше этого возраста.

Учитывая всю сложность и многообразие решаемых при усыновлении вопросов, имеющих прямое отношение к охраняемой законом тайне, следует исходить из трех крайне важных посылок. Во-первых, из тесной связи ме­жду тайной усыновления, которую надо (или нет) беречь, и благоприятностью условий семейного воспитания ребен­ка. Во-вторых, из своеобразия информации о самом собы­тии, которое не подлежит огласке. Случайно оброненное слово, намек, наводящий вопрос и т.п., исходящее от че­ловека, причастного к усыновлению, могут разрушить ба­ланс внутрисемейных отношений. Между тем, нередко приходится нарушать тайну, чтобы найти, скажем, причину серьезной болезни ребенка. Иное дело, когда кто-то хо­чет нанести удар семье, и особенно ребенку. Налицо умышленное, а потому особенно опасное противоправное действие, за которое следует уголовное наказание. И, на­конец, в-третьих, ответственность причастных к оформле­нию документов.

Статья 139 Семейного кодекса, посвященная тайне усыновления, предназначается:

- судьям, вынесшим решение об усыновлении, и, ес­тественно, всем работникам суда, причастным к судебно­му делопроизводству. В постановлении Пленума Верхов­ного Суда Российской Федерации от 4 июля 1997 г. «О применении судами законодательства при рассмотрении дел об установлении усыновления» сказано: «в целях обеспечения охраняемой законом тайны усыновления суд в соответствии с ч. Зет. 263" ГПК РСФСР рассматривает все дела данной категории в закрытом судебном заседа­нии, включая объявление решения. В этих же целях участ­вующие в рассмотрении дела лица должны быть предупре­ждены о необходимости сохранения в тайне ставших им известными сведений об усыновлении, а также о возмож­ности привлечения к уголовной ответственности за разгла­шение тайны усыновления вопреки воле усыновителя, что отражается в протоколе судебного заседания. Но при рас­смотрении дела об установлении усыновления суду в не­обходимых случаях имеет смысл обратить внимание буду­щих усыновителей на нецелесообразность сохранения тай­ны усыновления ради соблюдения интересов ребенка»;

- должностным лицам, осуществляющим государствен­ную регистрацию усыновленияя В части 2 статьи 47 Феде­рального закона РФ «Об актах гражданского состояния» от 15 ноября 1997 г., говорится: «Работники органов запи­си актов гражданского состояния не вправе без согласия усыновителей (усыновителя) сообщать какие-либо сведения об усыновлении и выдавать документы, из содержания ко­торых видно, что усыновители (усыновитель) не являются родителями (одним из родителей) усыновленного ребенка».

К должностным лицам, имеющим прямое отношение к установлению усыновления, относятся и представители ор­ганов опеки и попечительства. Они не только проводят об­следование условий жизни усыновленного, усыновителя, дают заключение по делу по поручению суда, но и соглас­но пункту 1 статьи 125 СК РФ являются обязательными участниками судебного процесса. Именно им по долгу службы приходится проводить своего рода следствие с участием лиц, способных осветить положение дел в семье, охарактеризовать будущих родителей. На данном этапе подготовки дела важно, во-первых, соблюсти осторож­ность; во-вторых, в случае необходимости разъяснить бу­дущим усыновителям педагогическую целесообразность (нецелесообразность) сохранения в данной конкретной си­туации тайны усыновления.

К процедуре усыновления причастны и медицинские работники. На них распространяются все требования статьи 139 СК РФ. А если речь идет о врачах, то и правила о сохранении врачебной тайны.

Случайно или нет, к усыновлению могут быть причаст­ны не только официальные лица, но и друзья, знакомые, родственники, соседи. Они должны знать, что тайна усы­новления охраняется законом, что они также подлежат ответственности за ее разглашение.

Статья 155 УК РФ перечисляет лиц, подлежащих уго­ловной ответственности за нарушение тайны усыновления. Сюда входят:

лица, обязанные хранить факт усыновления (удочере­ния) как служебную или профессиональную тайну;

лица, действующие из корыстных или иных низменных побуждений.

Что касается мер уголовной ответственности за разгла­шение тайны усыновления, предусмотренных статьей 155 УК РФ, то их диапазон достаточно широк - штраф в раз­мере от ста до двухсот минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода ужденного за период от одного до двух месяцев, либо исправительные работы на срок до одного года, либо арест на срок до четырех месяцев с лишением права зани­мать определенные должности или заниматься определен­ной деятельностью на срок до трех лет и без такового. Поэтому есть возможность дифференцировать наказание с учетом конкретных обстоятельств дела, субъективной стороны совершенного преступления.

Всевозможные случаи разглашения тайны усыновле­ния связываются с волей усыновителя, о чем специаль­но говорится в пункте 2 статьи 139 СК РФ. Когда усы­новитель не делает из усыновления тайны, то и нечего охранять. Значит воля усыновителя служит своеобраз­ным ключом при решении вопроса о необходимости применения охраняющего ее закона. Вот почему так важно на всех этапах оформления усыновления не ог­раничиваться констатацией намерений будущего усыно­вителя, а направлять его помыслы в полезное для усы­новляемого ребенка русло.