Трудности, с которыми столкнулся Шумпетер, связаны с недо­статком эмпирических и теоретических исследований в изучаемой им области. До середины XX столетия практически никто специально не интересовался диффузией инноваций в промышленности и тем более ролью предпринимательской деятельности. История технологических коммерческих нововведений была развита намного слабее по сравне­нию с историей естествознания. Но, что более важно, отсутствовали как адекватный математический аппарат, так и подходящие натурфи­лософские представления, способные облечь его теорию в логически завершенную форму. Теория созидательного разрушения намного опередила свое время.

В значительной степени это объясняется тем, что механистичес­кий лапласовский детерминизм, основанный на ньютоновской физике, традиционно являлся ведущим принципом общенаучного мировоззре­ния'". В этой связи Шумпетер замечал, что естествознание XVIII в. было для общественных наук таким же животворным началом, ка­ким послужил Нил для Древнего Египта". На разработку формаль­ного аппарата современной экономической теории повлияла аксиома­тика классической физики, которая имеет дело с обратимыми систе­мами. Как известно, уравнения механики обратимы во времени. Клас­сическая термодинамика также рассматривает квазиобратимые процес­сы, протекающие бесконечно медленно вблизи теплового равновесия. Детерминистическая картина мира предполагает, что будущее любой системы полностью предсказуемо на основе динамических уравне­ний, описывающих действие слагающих ее элементов, если точно из­вестны все данные о текущем состоянии. Все неопределенности и раз­рывы реальных траекторий обусловлены сложностью системы, со­стоящей из невообразимо большого числа частей, чьи состояния просто физически невозможно точно учесть. Вероятностное поведе­ние считалось нежелательным артефактом, мерой незнания.

На самом же деле, как показало развитие естествознания во второй половине XX в., приведшее к созданию теории самоорганизации", не сложность системы является фактором ее стохастического поведения. Уже в классической механике можно найти немало систем, чье развитие происходит вполне предсказуемо несмотря на большое число составных элементов. Такова, скажем, наша солнечная система со всеми ее планета­ми и астероидами. Однако японский бильярд "патинко", где брошенный шарик попадает в ту ли иную лунку, катясь сквозь частокол тонких штырьков, представляет собой противоположный пример. При всей видимой простоте устройства "патинко" траектории движения шарика в нем случайны. Можно показать, что угловое расхождение первона­чально близких траекторий шарика экспоненциально растет с увеличе­нием числа столкновений со штырьками. Таким образом, большое чис­ло элементов само по себе не является необходимым или достаточным условием непредсказуемости. Важен характер взаимодействия между элементами. Причиной стохастического поведения служит неустойчи­вость динамических траекторий и стационарных состояний системы по отношению к исчезающе малым возмущениям. В более широком клас­се необратимых систем, имеющих также немеханические степени сво­боды и связанных с внешним окружением потоками энергии и/или вещества, плавное изменение контрольного параметра (называемого бифуркационным) может приводить к резкой качественной перестрой­ке режима поведения неравновесной системы, и тогда всякий раз вбли­зи порога потери устойчивости прежнего режима наблюдается резкое нарастание случайных флуктуаций. Хаос служит необходимой пред­посылкой для новой упорядоченности.

По-видимому, исторически первая постшумпетеровская попытка описания экономической эволюции как вероятностного процесса была предпринята А. Алчияном, акцентировавшем внимание на "решениях и критериях, диктуемых экономической системой". Говоря, что реали­зованные, а не ожидаемые положительные прибыли формируют оценку экономического успеха и жизнеспособности, Алчиян подчеркивает важность "послевыживательного критерия" ("post survival criterion"). И поскольку имитация и подчинение правилам служат примером такого процесса "селективного выбора" среди фирм, утверждается, что эконо­мическую эволюцию следует понимать в вероятностном смысле.

Однако эволюционная экономика выделилась в самостоятельное направление исследований лишь после появления работ р. Нельсона и С. Уинтера. Их подход основан на том, что экономическая эволю­ция "аналогична за исключением деталей эволюционному процессу в биологии"". В методологическом же отношении "язык эволюцион­ной теории представляется весьма естественным для применения к описанию и объяснению детализированных эмпирических исследова­ний". Нельсон и Уинтер впервые указали на существование в эко­номической эволюции двух диалектически противоположных процес­сов "изменчивости" ("variation") и "отбора" ("selection"), аналогич­ных биологическим мутациям и дарвиновскому отбору. Первый пред­полагает появление промышленных инноваций в результате эвристи­ческого процесса поиска, сочетающего как динамическое, так и сто­хастическое поведение фирм, в то время как второй соответствует конкурентному выживанию и адаптации.

Этот процесс идет на всех уровнях экономической организации. На самом верхнем уровне он предполагает развитие и смену техни­ко-экономической парадигмы" - общей в масштабах всей экономики макроэкономической схемы воспроизводства, включающей все эта­пы переработки ресурсов и адекватную модель непроизводственного потребления. Смена парадигм соответствует шумпетеровским "последовательным промышленным революциям" и циклам Кондра-тьева. Как показал Дж. Дози, на более низких иерархических уров­нях также имеются свои парадигмы различной степени общности. Он различает "обыкновенный" технический прогресс на уровне про­мышленных отраслей и "экстраординарный" прогресс, ведущий к установлению глобальной технико-экономической парадигмы. В этом смысле можно сказать, что технический прогресс обладает свойством универсальной масштабной инвариантности по отношению к микро-и макропарадигмам всех уровней.

Ввиду неравновесности и необратимости эволюционных процессов наиболее перспективным формальным аппаратом их описания пред­ставляется теория самоорганизации нелинейных систем. В рамках этой теории уже построены содержательные модели эволюции видов (фило­генез) и развития организмов (онтогенез). П. Аллен и Дж. Сильвер-берг впервые привлекли внимание к конструктивности подобного подхода при моделировании эволюционных процессов в экономике.

Способностью к самоорганизации обладают только открытые неравновесные нелинейные системы, где возможны процессы самоус­корения (то есть автокатализа) посредством петель положительной обратной связи. Экономические системы, так же как и биологичес­кие, действительно являют собой пример самоорганизующихся сис­тем. Во-первых, любая экономическая система есть система потоко­вого типа, связанная с внешней средой (природной, политической, культурной) потоками энергии, материи и информации. Для такой системы невозможно достижение состояния равновесия, аналогично­го "тепловой смерти": даже в стационарном состоянии сохраняются ненулевые потоки, проходящие через систему. Во-вторых, в любой технико-экономической парадигме элемент самовоспроизводимости изначально заложен в виде производства средств производства.

Теория самоорганизации неравновесных систем естественным образом описывает такие явления, как временная иерархия процес­сов, усложнение и увеличение числа стационарных состояний и воз­можность увеличения объема информации, накопленной в системе.

Эффект конкуренции - важное свойство самоорганизующихся систем. Фактически любая упорядоченная структура есть следствие конкуренции между неустойчивыми видами: "выживающий" вид по­давляет остальные и навязывает соответствующую структуру систе­ме. В биологических системах естественный отбор наилучших свойств системы (популяции) происходит в процессе конкуренции объектов (особей), являющихся носителями этих свойств. Единицей отбора служит популяция вида. Конкурентное взаимодействие может быть обусловлено двумя причинами: конкуренцией за общий ограничен­ный ресурс и антагонистической конкуренцией. Теоретическое иссле­дование задачи о конкуренции двух и более видов, впервые сформу­лированной в работах А. Лотки и В. Вольтерра, позволило вывести фундаментальную теорему экологии о том, что число соответствую­щих видов не может превышать число независимых ресурсов. Из нескольких видов, первоначально обитающих в одной экологической нише (то есть потребляющих один и тот же ресурс), по истечении достаточного времени остается только один вид, потребляющий дан­ный ресурс наиболее эффективно. Сосуществование возможно лишь тогда, когда виды относятся к разным нишам.

В научно-техническом прогрессе единицей отбора служит техно­логия. Технология - это, в сущности, человеческое представление об использовании ресурса. К ресурсу в обобщенном понимании можно относить сырье, труд, капитал и другие факторы производства, а также соответствующий потребительский рынок - словом, все то, за что в принципе могут конкурировать альтернативные инновационные типы производства. Вокруг каждой из технологий формируется спе­цифическая институциональная инфраструктура. Группа экономичес­ких агентов, объединенная конкретной технологией, обладает еди­ным генотипом. Аналогом оформившегося биологического вида явля­ется установившаяся в результате окончательного отбора доминиру­ющая технология - новая технико-экономическая парадигма.

Чтобы получить целостную картину экономической эволюции, необходимо, так же как и в биологии, выделить две основные эволю­ционные стадии развития: дивергентную и конвергентную. Каждая из стадий самоорганизации подготавливает условия для другой. И на той и на другой стадии вследствие эвристической природы инноваци­онной деятельности постоянно возникают различные вариации доми­нирующей технико-экономической парадигмы и происходит последу­ющий конкурентный отбор одной технологии из нескольких альтер­нативных. Главное отличие эволюционных стадий друг от друга со­стоит в следующем. На дивергентной стадии появляется технология, способная к освоению качественно иного ресурса. Обычно такие тех­нологические вариации не дают селективных преимуществ в контек­сте сложившихся условий существования экономической системы. Они могут успешно участвовать в отборе именно тогда, когда вследствие изменения условий существования прежний тип технологии стано­вится функционально неадекватным. Причиной, как правило, слу­жит истощение привычных источников обобщенного ресурса. При этом результатом отбора является утверждение новой технико-эконо­мической парадигмы, что и составляет сущность дивергентной стадии экономического развития на любом уровне - начиная от подотрасли и кончая мировым хозяйством в целом.

На конвергентной стадии возникающие вновь технологии исполь­зуют один и тот же обобщенный ресурс. Отбор приводит к количе­ственному улучшению эффективности уже утвердившихся типов тех­нологий или форм хозяйствования в рамках господствующей пара­дигмы. Происходит совершенствование - адаптация парадигмы к данным экономическим условиям существования.

Как известно, классическая дарвиновская теория биологической эволюции исповедует граду ализм - идею постепенного, практически непрерывного процесса видообразования, где отсутствуют скачки. Концепция пунктуализма - резких прогрессивных изменений призна­ков, сопровождающихся появлением за относительно короткое время не только новых видов, но и высших таксонов, в биологии возникла намного позднее. В эволюционной экономике также существуют гра-дуалистское и пунктуалистское течения. Представителем экономи­ческого пунктуализма был Шумпетер, который утверждал, что "сама сущность экономического развития лежит в разрывах постепенности, порождаемых инновационной деятельностью предпринимателей". В контексте двух стадий экономической эволюции противоречие между градуалистской и пунктуалистской трактовками снимается.

Конвергентные стадии сменяются дивергентными через проме­жуточные стационарные стадии. Последние соответствуют полностью оформившимся технико-экономическим парадигмам, чей потенциал находится в определенном балансе с потреблением ресурса. В идеа­лизированной ситуации, когда ресурс практически неограничен, а прочие окружающие условия постоянны, стационарная стадия может продолжаться сколь угодно долго. Реально она сменяется дивергент­ной стадией после того как обобщенный ресурс, используемый гос­подствующим типом технологии, по тем или иным причинам истоща­ется. Таким образом, причиной угасания прежней парадигмы и пере­хода к новой служит исчерпание обобщенного ресурса. Или, говоря традиционным экономическим языком, условия для роста новой па­радигмы созревают тогда, когда возможности дальнейшего прибыль­ного инвестирования в расширение производства в рамках предыдущей исчерпываются. В новых условиях прежний технологический стереотип уже не является наиболее эффективным.

Сторонники институционально-эволюционной теории неоднократ­но отмечали, что экономический конкурентный отбор имеет много общих черт с естественным дарвиновским отбором. М. Ротшильд даже предложил термин "биономика" для обозначения подхода к экономике с позиций эволюционной биологии. Но, на наш взгляд, классическое дарвиновское понятие естественного отбора в его при­ложении к экономической эволюции нуждается в некотором переос­мыслении и расширении с точки зрения принципов самоорганиза­ции. Нелинейная эволюционирующая система в общем случае муль-тистационарна. Среди стационарных состояний можно выделить как чистые - в каждом из которых ненулевым значением произведен­ного продукта характеризуется только одна из конкурирующих ин­новационных технологий, так и смешанные - где технологии сосу­ществуют. Формально определим отбор как реализацию (фикса­цию) одного из возможных устойчивых чистых состояний. Факто­ром отбора является отсутствие либо неустойчивость смешанного стационарного состояния.

Дарвиновский отбор означает выживание наиболее эффективной (в аспекте функциональной приспособленности к сложившимся условиям) технологии и подавление всех остальных. Тем самым ре­зультат такого отбора фактически сводится к детерминированному выбору и как бы предопределен с самого начала. Он означает выход фазовой траектории эволюционирующей системы из дивергентной либо конвергентной стадии на единственно возможное новое стацио­нарное состояние.

Но множественность возможных конечных стационарных состо­яний, каждое из которых соответствует доминированию одной из кон­курирующих технологий, обусловливает иную формулировку поня­тия отбора. По нашему определению, кастлеровский отбор есть непредсказуемая реализация одной из нескольких примерно равно­правных (по селективной ценности) конкурирующих альтернатив в зависимости от начального положения системы. При этом смешанное состояние, отвечающее одновременному сосуществованию всех кон­курентов, неустойчиво и потому нереализуемо. В результате фикса­ции случайного выбора выживает не обязательно наилучший вари­ант. Характерными примерами такой ситуации в экономике, носящей название эффекта запирания (lock-in), служат истории внедрения латинской раскладки (QWERTY) алфавитно-цифровой клавиатуры пишущей машинки и компьютера, победы стандарта видеозаписи VHS над Sony Betacam, а также доминирования IBM-совместимых компьютеров на рынках стран бывшего СССР.

Стохастическая неоднозначность траектории эволюционного раз­вития влечет за собой создание новой наследственной информации. Другое широко известное понятие эволюционной экономики, также объясняемое понятием кастлеровского отбора, - это обусловленность дальнейшего экономического развития "зависимостью от предшеству­ющей траектории развития" ("path dependence" ). Математически это означает разбиение всего фазового пространства на независимые области; и начальное положение точки в той или иной области опреде­ляет дальнейшую траекторию ее движения. Таким образом, дарви­новский отбор есть отбор наилучших признаков, в то время как кас-тлеровский отбор - это отбор начальных условий.

В ряде работ рассматривались различные механизмы кастлеров­ского отбора в условиях экономической конкуренции. Эти механизмы совпадают в главном: элемент стохастичности в них появляется благо­даря неустойчивости смешанного детерминистического стационарно­го состояния. Эффективность дарвиновского отбора прямо коррели­рует с числом конкурирующих инноваций. В то же время для кастле­ровского отбора справедлива противоположная закономерность. Тем самым представляется, что реальный эволюционный отбор неизбеж­но сочетает в себе взаимодополняющие процессы обоих типов. Таким образом, для экономической эволюции равно важны как селективные преимущества, так и начальные условия развития инноваций.

Теория предпринимательства и инноваций в ее современном виде является неотъемлемой составной частью эволюционной экономи­ки. Не претендуя на полноту изложения вопроса, мы в общих чер­тах попытались показать, как эта теория находит свое естественное обоснование в рамках методологии теории самоорганизации. Хотя до окончательной формулировки конструктивных принципов эво­люционной экономики еще далеко, существующие тенденции подсказывают, что ее развитие будет продолжено именно в этом перспективном направлении.