@1994г. Л.М.ВОЛОДИНА

Категориям "цели" и "задачи" в праве, в том числе и в уголовном процессе, значи­тельное внимание уделялось в середине 70-х годов в связи с исследованиями эффек­тивности права и правоприменительной деятельности. Однако эти исследования не были успешными: оказалось, что практически невозможно вычленить из множества факторов, оказывающих влияние на поведение субъектов права, результаты реализа­ции правовых норм. Формулы эффективности, выведенные теоретически, оказались абстрактными при столкновении с действительностью. Другой причиной, опрокинув­шей выводы теоретических изысканий в означенном направлении, по крайней мере в уголовном процессе, явилась неверная установка законодателя на определение целей и задач уголовного судопроизводства. Ни процент раскрываемости, ни процент неот­мененных вышестоящими судебными инстанциями приговоров не определяют эффективности уголовного процесса. Эти показатели безлики.

Цель уголовного процесса - защита личности и общества. Потребность общества в защите, стремление оградить себя от общественно опасных посягательств диктуют необходимость создания регулятора общественных отношений, способного выпол­нять эту функцию. Таковым является уголовное право. Однако само по себе, без механизма реализации уголовно-правовых норм оно не в состоянии защитить ни отдельного индивида, ни общество в целом. Роль такого механизма, как известно, выполняет уголовно-процессуальное право. Граждане обращаются в суд, в прокура­туру, в органы милиции за защитой нарушенных прав. Аксиоматичным является положение о том, что укрепление правовой основы жизни общества, совершенство­вание механизма защиты прав личности требуют переосмысления многих устоявших­ся институтов права. Тем не менее законодательные и теоретические конструкции, в том числе закрепленные в последних проектах уголовно-процессуального законода­тельства (за исключением некоторых), по сути повторяют существующие определе­ния задач уголовного процесса (ст. 2 УПК РФ) либо лишь незначительно модифи­цируют их'. В проекте Основ уголовного судопроизводства, разработанном авторским коллективом под руководством А.Д. Бойкова, в число задач уголовно-процессуального законодательства включена защита от преступных посягательств на жизнь, здоровье, личную свободу, имущество, честь и достоинство граждан, их права и законные интересы, права государственных предприятий, учреждений и организаций, кооперативных и иных общественных организаций. Эти задачи должны решаться, по мысли авторов, методами, свойственными для уголовного процесса, т.е. "путем быстрого и полного раскрытия преступлений, получения доказательств, обеспечивающих установление истины и правильное применение закона с тем, чтобы каждый виновный в совершении преступления был подвергнут справедливому наказанию и ни один невиновный не был привлечен к уголовной ответственности и осужден". Иначе говоря, то, что в действующем законодательстве означено как задачи уголовного судопроизводства, в предлагаемом проекте - средства достижения конечного результата.

Задачи органов предварительного следствия сформулированы в пакете законода­тельных и нормативных актов "О следственном комитете РСФСР".

Во множестве предлагаемых вариантов отсутствует четкое разграничение цели уголовно-процессуального права и цели уголовного процесса: нередко смешиваются понятия "цели" и "задачи" уголовного процесса. Для преодоления такого положения, видимо, следует прежде всего определиться в понимании функционального назначения уголовного процесса, сформулировать его цели.

Развивая идею охранительного правоотношения как основного отношения для юридического процесса, В.Н. Протасов справедливо замечает: "Нормы осуществляют охранительное воздействие на поведенческую ткань как раз через угрозу возникно­вения охранительных правоотношений. Последние, возникнув, должны уже реально защищать объекты... Поэтому те реальные правовые связи, которые i теории имену­ются правоохранительными, правильнее было бы назвать защитными, чем охрани­тельными" Продолжая мысль о регулятивной природе материальных отношений, автор ссылается на В.Н. Щеглова, который утверждает, что возникшие обязанности возместить причиненный вред не есть обязанность защиты права, "ибо защита осуществляется судом и иными компетентными органами". Велик соблазн воспользо­ваться только что приведенным аргументом в своих целях без всякой его корректи­ровки, но справедливости ради следует заметить: с возникновением обязанности воз­местишь причиненный вред одновременно возникает и обязанность государства защи­тить право лица, которому этот вред причинен. Особенно отчетливо это прослежива­ется в отношениях, возникающих в сфере уголовной юстиции.

Известно, что охранительное правоотношение, в рамках которого возникает и су­ществует уголовная ответственность, порождается фактом совершения преступления. Момент возникновения уголовного правоотношения не совпадает с началом его реализации. Правоотношение подвижно. Его динамика такова: от юридического фак­та (преступления), его породившего, до признания лица виновным по приговору суда и в конечном счете до полной реализации уголовной ответственности в виде несения неблагоприятных последствий, связанных с назначением уголовного наказания. Реа­лизация уголовного правоотношения всегда связывается с уголовно-процессуальным правом. Уголовное правоотношение может остаться нереализованным, если преступ­ник не будет изобличен в совершении преступления. Реализация уголовного право­отношения означает, что все обстоятельства дела исследованы, преступление рас­крыто, преступник привлечен к уголовной ответственности и наказан, общество ограждено от личности, представляющей угрозу его устоям, восстановлены нарушен­ные права потерпевшего (честь, достоинство, личная свобода и т.д.), возмещен материальный ущерб. Это означает одновременно, что государство реализовало свое право (и обязанность) наказать преступившего грань закона, т.е. возложило на винов­ного те неблагоприятные последствия, которые предусмотрены законом. Достигнуты в этом случае и задачи уголовного права, и цели уголовного процесса: потерпевший и общество защищены.

Разграничение понятий. Предвидя возможный упрек в размывании целей и задач двух смежных отраслей права (материального и процессуального), попытаюсь более четко определить означенные понятия.

Уголовное и уголовно-процессуальное право как элементы социальной системы имеют неодинаковое функциональное назначение, но обе эти отрасли регламенти­руют отношения, возникающие по поводу совершения преступления. Уголовное право определяет круг преступных деяний, функциональная роль уголовно-процес­суального права - регламентация порядка производства по уголовному делу. Законодатель не разграничивает цели уголовного процесса и функциональные задачи правоприменителей - органов и должностных лиц, реализующих нормы уголовно-процессуального права. В свое время отказ от разграничения целей и задач в уголовном процессе обосновывала П.С. Элькинд. Справедливо размежевывая цели уголовно-процессуального права и уголовного процесса, П.С. Элькинд употребляла последнее понятие как равноценное с понятием "задачи уголовного процесса", утверждая, что "общего характера цель уголовно-процессуального права по опти­мальному регулированию соответствующих общественных отношений преобразуется в уголовном судопроизводстве в комплекс более конкретных целей (задач), опре­деляющих направление практической деятельности правоохранительных орга­нов... ".

Не оспаривая мысли автора о преобразовании цели уголовно-процессуального права в конкретные задачи, трудно согласиться с отождествлением этих понятий. Обратившись к Словарю русского языка С.И. Ожегова, находим: "Цель - предмет стремления, то, что желательно осуществить". "Задача - то, что требует исполнения". В своих научных трудах юристы всегда использовали определение цели как предвосхищение в .сознании результата определенной деятельности, "недоста­точность действительности", "полагание новой действительности'"", т.е. традицион­ную терминологию, выработанную современными философией и психологией. Между тем в философской литературе имеет место и несколько иная трактовка этой категории. "В повседневной жизни мы говорим о стремлении к цели и т.д., подразумевая под целью некое будущее состояние. По этой логике выходит, - утверждает О.И. Джиоев, - что цель находится в будущем, в настоящем ее нет, а имеется лишь стремление к ней. В действительности то, что настоящее устремлено к чему-то будущему, - это и есть целевое отношение, целевое состояние"". Трудно согласиться с автором приведенного суждения, в том, что это единственно верное определение, отражающее суть сложного и многогранного явления. Однако действительно необходимо обратить внимание на этот аспект, характеризующий цель как длительное состояние, существующее в настоящем и направленное на достижение определенного результата. Именно это характеристика цели дает возможность понять, каким образом цель становится практической задачей, которая решается в настоящем. Итог же, достигаемый при этом, есть осуществление цели, осознаваемой нами ранее как будущий ожидаемый результат.

Исходя из семантического значения и определений рассматриваемых понятий, существующих в философии и психологии, задача, в отличие от цели как желаемого результата, есть требование, проблема, требующая разрешения. Задача всегда конкретна. В числе других элементов она содержит искомое, неизвестное. И если признать целью уголовного процесса защиту личности и общества, то задачи уголовного процесса могут быть раскрыты через функциональное назначение правоохранительных органов. Цель уголовного процесса достигается путем решения конкретных задач, возложенных на конкретный правоохранительный орган (суд, прокуратуру, орган дознания, предвари­тельного следствия). Иначе говоря, задачи этих органов в заданном отношении выступают в качестве средств достижения цели. Это соответствует общефило­софской посылке: выполнение задач означает достижение цели.

Задачи уголовного процесса. Функциональные роли правоохранительных органов различны, различны и задачи, возлагаемые на них. Органы предварительного рассле­дования призваны раскрыть преступление, установить лицо, его совершившее, дока­зать виновность правонарушителя. Миссия суда как социального института заключа­ется в осуществлении правосудия. Особенное место в уголовном процессе в соответ­ствии с действующим Законом о прокуратуре принадлежит прокуратуре, хотя осо­бенность этого положения ныне справедливо подвергается сомнению.

Задачи уголовного процесса должны быть сформулированы через означенные функциональные направления деятельности названных органов, через перечислен­ные обязанности этих органов, применяющих нормы уголовно-процессуального права. Если проанализировать действующее законодательство, то функциональные задачи органов предварительного расследования представлены следующим образом: ст. 3 УПК РФ обязывает следователя, органы дознания в случаях обнаружения признаков преступления возбуждать уголовные дела; исходя из положений ст. 2 УПК РФ, к числу задач этих органов относятся быстрое и полное раскрытие преступлений, изобличение виновных, обеспечение правильного применения закона с тем, чтобы каждый совершивший преступление был подвергнут справедливому наказанию и ни один невиновный не был привлечен к уголовной ответственности и осужден.

Соответствуют ли закрепленные в законе задачи, определяющие статус органов расследования, их действительному функциональному назначению?

Возбуждение уголовных дел. Известно, что в законодательстве США, Австрии, Германии, стран Восточной Европы (в прошлом за исключением Болгарии) стадия возбуждения уголовного дела отсутствует. Получив первичную информацию о совер­шенном преступлении, органы предварительного расследования приступают к собиранию доказательств, используя при этом все дозволенные законом способы: производство неотложных следственных действий (§ 24 У ПК Австрии); производство допросов, при обстоятельствах, не терпящих отлагательств, производство телесного освидетельствования, выемки, в том числе почтово-телеграфной корреспонденции, обыска и других следственных действий - по законодательству ФРГ. Правовой режим предварительного расследования в США выражается в установлении того, что не должен делать расследующий преступление, какие его действия могут повлечь исключение судом полученных по делу доказательств.

В прошлом в нашей юридической литературе резкой критике подвергались выска­зывания ученых, сомневавшихся в необходимости выделения стадии возбуждения уголовного дела в самостоятельный этап уголовного процесса. Ныне практика возбуждения уголовных дел достаточно красноречиво свидетельствует о том, что большинство заявлений о совершенных преступлениях проверяются с нарушением установленных ст. 109 УПК РФ сроков. Результаты проводимых в разных регионах страны опросов свидетельствуют о том, что почти все следователи высказались за увеличение количества следственных действий, проведение которых допускается до возбуждения дела. Мы искусственно сдерживаем расследование уголовного дела. Следователи, безусловно, всегда находили выход из самых непростых ситуаций, заменяя, например, необходимое для возбуждения дела экспертное исследование медицинской справкой, справками санитарно-эпидемиологических служб для определения химического состава вещества и т.п. Всем известно, что 10-суточный срок проверки материалов, предоставленный законодателем для исключительных ситуаций, применяется на практике почти по всем делам. Стоит задуматься над тем, почему действующий закон толкает следователя на его нарушение. Не проще ли было бы отменить это искусственное нагромождение сроков проверки и правил, которые мешают оперативному ходу расследования, нередко ведут к утрате доказательственного материала и к тому же постоянно нарушаются? Разумное правило ненарушимо. Заслон на пути возможных нарушений прав и свобод граждан, установленный в уголовном процессе в виде стадии возбуждения уголовного дела, никогда на деле не был таковым.

Практика прокурорского надзора породила неведомую законодательству форму реагирования на отказ в возбуждении уголовного дела - постановление об отмене постановления об отказе в возбуждении уголовного дела и направлении материалов на дополнительную проверку. Каков срок этой проверки, каким законодательным актом он определен, остается неясным. Какие доказательства по делу сохранятся после такой проверки, длящейся нередко месяц и более, можно только догады­ваться. Кроме того, это означает нарушение прав заявителя, а тем более потерпевшего.

О функции обвинения. Вновь обращаясь к законодательству зарубежных стран, следует обратить внимание на то обстоятельство, что акт обвинения или возбуждения уголовного преследования - компетенция обвинителя. По законодательству ФРГ собранные в ходе расследования доказательства дают основание прокурору возбудить публичное обвинение путем составления обвинительного акта, по законодательству Австрии позволяют прокурору привлечь лицо в качестве обвиняемого, по законо­дательству большинства штатов США - предъявить обвинение представителями атторнейской службы. Столь резко осуждаемый стиль работы наших органов предварительного расследования, именуемый обвинительным уклоном, - прямое порож­дение возведенной в закон практики привлечения лиц в качестве обвиняемого органом (должностным лицом), ведущим расследование. В теории уголовного процесса много говорится о невозможности выполнения одним субъектом двух функций, но стыдливо умалчивается о том, что следователь невольно стал заложником действующего законодательства. Он вынужден быть "двуликим Янусом": с одной стороны - объективным, беспристрастным служителем законности, с другой - обвинителем, ибо только он может в силу закона привлечь лицо в качестве обвиняемого (ст. 143 УПК). Психология современного следователя годами складывалась именно в этом направлении: он - обвинитель. В ходе расследования процедура обвинения повторяется, т.е. осуществляется дважды: первый раз - когда выносится постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого (ст. 144 УПК РФ), и во второй - по окончании предварительного расследования с составлением обвинительного заключения (ст. 199, 205 УПК РФ). Следует отдать должное закону: акт "окончательного" обвинения требует активности прокурора - разрешение вопросов по делу, поступившему с обвинительным заключением (ст. 213 УПК РФ), и принятия по нему решения (ст. 214 УПК РФ). Обвинение должно быть отделено от расследования. Мысль эта не нова, она достаточно широко обсуждается и практиками, и учеными.

Об иных задачах уголовного процесса. Что касается иных задач предварительного расследования, то все обстоит гораздо проще. Ущерб, причиненный преступлением, - одно из обстоятельств, входящих в предмет доказывания. В соответствии с требованиями закона следователь в целях обеспечения гражданского иска или возможной конфискации имущества обязан предпринять соответствующие меры. Порядок принятия мер, обеспечивающих гражданский иск, регламентирован ст. 175-176 УПК РФ. Следуя букве закона, следователь обязан обеспечить возме­щение ущерба (речь идет не о возмещении причиненного ущерба, а именно об обеспе­чении этой возможности). Обязанность возмещения ущерба, материального вреда ле­жит на его причинителе, гражданском ответчике либо на государстве (в силу Закона о собственности), взявшего на себя' охрану прав личности. Органы предварительного следствия обязаны лишь доказать виновность лица в причинении материального ущерба и принять необходимые меры к его возмещению.

Достаточно убедительно, на мой взгляд, предложение В.Т. Томина о необходи­мости кардинального изменения отношения законодателя к обязанности органов дознания и предварительного следствия выявлять обстоятельства, способствовавшие совершению преступлений.

Время требует переосмысления многих ранее не вызывавших сомнения формули­ровок уголовно-процессуального законодательства, в том числе и задач уголовного процесса. Конечно, задачи процесса связаны с подведением итогов по уголовному делу, принятием решения о виновности или невиновности лица, преследуемого в уго­ловном порядке, против которого выдвинуто обвинение. Доказывание инкриминируе­мого обвинения осуществляет государственный обвинитель. Эта задача должна быть единственной для участвующего в суде прокурора в силу независимости суда.

Суд - единственный полномочный орган, призванный в силу своего статуса вынести решение: виновен-невиновен и в случае виновности подсудимого назначить справедливое наказание. В число задач суда безусловно должны быть включены недопустимость осуждения невиновного и реабилитация невиновно привлеченных к уголовной ответственности со всеми вытекающими из этого последствиями.

Подводя некоторые итоги сказанному, следует вновь обратиться к исходному моменту в разрешении поставленных вопросов - к проблеме уяснения сущностного, содержательного начала, вкладываемого в понятие "цель" и "задачи" уголовного процесса. Цель как философская категория трактуется по-разному, но сутью ее определения является предвосхищение будущего результата, на достижение которого направлена человеческая деятельность. Исходя из функционального назначения уголовно-процессуальные права, определяемого потребностями общества, следует признать, что целью уголовного процесса как правоохранительной деятельности является защита общества и граждан от преступных посягательств, защита их чести и достоинства, жизни, здоровья, имущественных и иных прав и охраняемых законом интересов. Защита всех названных благ является и задачей уголовного права, но достигается она, во-первых, путем правовых запретов, во-вторых, при помощи норм уголовно-процессуального права. Целью уголовно-процессуального права должна быть признана регламентация деятельности правоохранительных органов, направленной на обеспечение защиты прав граждан и иных субъектов, вступивших в сферу уголовной юстиции, установление процессуального порядка, методов и средств этой защиты.

Что касается задач уголовного процесса, то они должны определяться функци­ональным назначением правоохранительных органов, призванных полно, объективно и всесторонне исследовать все обстоятельства уголовного дела, установить лицо, совершившее преступление, доказать его виновность, назначить справедливое наказание, обеспечить возможное возмещение материального ущерба, не допустить привлечения к уголовной ответственности невиновного, а в случае судебно-следственной ошибки реабилитировать гражданина и возместить ему причиненный незаконными действиями ущерб. При этом следует более четко определить задачи каждого из органов, участвующих в уголовном процессе, поскольку каждый из них призван играть в последнем свою индивидуальную роль.