За последние пять-шесть лет в жизни нашего общества произошло множество изменений. Одни носят "фасадный", другие - глубинный характер. В частности, радикально изменились "правила игры" в экономике, да и вообще в социальной жизни. Казалось бы, это должно сопровождаться концептуальными изменениями, новым пониманием роли и функции государственной машины. Вроде бы очевидно, что в условиях рынка, разнообразия форм собственности, свободы информаций идеологического и культурного плюрализма, формирующегося гражданского общества государство должно быть принципиально иным, нежели при прежней, претендовавшей на идейный монополизм и опиравшейся на административно-командные отношения распределительно-разрешительной системе. Однако в силу ряда причин реформа государства, особенно в сфере исполнительной власти, значительно отставала от реформ во многих других сферах. Унаследованную от прежнего общественного строя административную машину - кстати, отнюдь не во всех отношениях плохую, но созданную и работавшую и принципиально иной системе взаимоотношений - лишь пытались "на ходу" подстроить под решение новых задач. Параллельно в экстренном порядке формировались новые административные звенья. При этом прежние командкономенклатурные скрепы ослабли, а адекватной замены им не возникло. Какой-либо единой концепции модернизации госаппарата не было. Изменения происходили либо ситуативно, либо по принципу "перетягивания каната", т.е. под воздействием зачастую несовместимых взглядов на развитие госслужбы. Это нашло отражение и в первом в нашей истории Законе "Об основах государственной службы Российской Федерации", принятом 31 июля 1995 года и достаточно явственно отражающем борьбу двух подходов -корпоративистского и демократического. В результате качество работы госаппарата снизилось, хаотичность, неэффективность, а часто и контрпродуктивность его действий возросли. И неудивительно.

Во-первых, налицо "вымывание квалификации" - аппарат покинули лучшие профессиональные кадры, а адекватной замены нс появилось. Очень тревожны в этой связи "провал" по группе работников среднего возраста со стажем 6-15 лет (т.е. наиболее перспективных кадров), а также то обстоятельство, что в ряде министерств и ведомств доля работников предпенсионного и пенсионного возраста составляет около половины персонала. При этом число вакансий, которые не удается заполнить, порой исчисляется сотнями.

Во-вторых, с исчезновением прежнего "хозяина" - КПСС - не произошло поворота к обычной для демократических стран службе публичной. То есть аппарат не превратился в "слугу общества", скорее началась борьба за роль его нового "хозяина". А это, разумеется, придало аппарату большую независимость и сделало его менее подконтрольным, что в свою очередь породило такие негативные последствия, как рост коррупции и возможность легализовать кастово-корпоративные устремления бюрократии. Последнее нашло отражение и в возрождении архаичной "Табели о рангах" (да еще в усложненном виде) и придании ей значения едва ли не главного института государственной службы.

В-третьих, утратили силу прежние нормы административной морали, пусть далекие от совершенства и порождавшие массу человеческих и организационных издержек, но все же как-то регулировавшие поведение служащих и ставившие некоторые барьеры на пути бюрократических злоупотреблений и произвола. На их месте возник моральный вакуум, с присущими ему вседозволенностью, цинизмом, коррупцией...

Вместе с тем надо отметить и позитивные перемены, вернее, возникновение правовых предпосылок для таких перемен. Впервые на законодательном уровне закреплена возможность проведения квалификационных экзаменов, конкурсов на замещение вакантных должностей, зафиксированы некоторые ограничения, гарантии и привилегии, связанные со статусом государственного служащего. Таким образом, дан юридический импульс формированию современной госслужбы. И все же, думается, есть основания утверждать, что в нынешнем состоянии аппарат не отвечает современным и тем более перспективным потребностям общества и государства, он является, скорее, тормозом, нежели мотором преобразований.

Сейчас стало модным подчеркивать особую роль государства в нашей истории. Однако нередко забывают, что роль эта в основном негативная. Государство, как правило, подавляло общество. Чем больше силы оно набирало, тем меньше свободы осталось у людей. Как говорил наш великий историк В.О. Ключевский, "государство пухло, народ хирел". Одно из немногих исключений из этой общей закономерности связано с прогрессивной ролью либеральной бюрократии в реформаторские периоды нашей истории. Поэтому от состояния, от качества госаппарата, от ориентаций и квалификации работающих в нем людей в немалой степени зависят судьба и вектор развития наших реформ. Госслужба, как и многое в нашем обществе, находится сейчас на перепутье. Очень важно задать верный импульс изменениям, превратить ее в авангард преобразований. Это может многое определить на десятилетия вперед. К сожалению, первое пятилетие реформ прошло без адекватного понимания важности этого обстоятельства, за что общество заплатило высокую и до конца еще не ясную цену.

Вторая "пятилетка" началась более обнадеживающе. По распоряжению Президента РФ образована Комиссия по государственному строительству, под эгидой которой разработана концепция административной реформы. Одним из главных ее аспектов стала реформа госслужбы, в которой основной упор сделан не на структурный, а на кадровый аспект преобразований. Мне довелось возглавлять группу разработчиков данной проблематики. В статье излагаются идеология реформы, ее основные принципы и система предлагаемых мероприятий по ее проведению.